Роберт p.1 / Реальность

(предыдущая часть тут)

На столике завибрировал телефон и раздался звук пришедшего смс. «Свяжись с клиентом по поводу внешнего вида. Зовут Роберт». Сюзана, не вставая, перечитала сообщение и опустила руку с телефоном себе на живот...

 По идее надо было бы позвонить и уточнить детали, но почему-то звонить не хотелось. Подождав еще немного, она подняла телефон, зашла в смс и быстро написала: «Это Сюзана. Что мне надеть?». Подождав немного, она перечитала написанное и стерла. Подумав еще немного, она набрала: «Добрый вечер Роберт. Что бы вы хотели увидеть на мне сегодня вечером?». Задержавшись еще немного на дисплее взглядом, она снова стерла написанное и набрала: «Привет. Что мне надеть. Сюзана» и не думая больше нажала отправить. Отложив телефон на кровать, она закрыла глаза. Прошло несколько минут и телефон снова завибрировал. Досчитав до пяти, Сюзана протянула руку и нажала «Прочесть». «Добрый вечер Сюзана. Как вы смотрите на итальянскую кухню на берегу залива? Жду вас в 8 р.м. по следующему адресу. Роберт» - дальше шел адрес. Перечитав несколько раз, она отложила телефон и закрыла глаза. «Про одежду ни слова, бля» - подумала она. Встав с кровати, она подошла к шкафу и начала в нем рыться. Выложив на кровать добрую половину содержимого, она достала любимую белую тунику с затейливым рисунком на груди. Не самая новая из ее вещей, но зато удобная, легкая, а главное – любимая. Приложив ее к себе, она посмотрела в большое зеркало на дверце шкафа – выглядело неплохо. Бросив тунику на кровать в кучу уже валявшегося белья, Сюзана открыла нижний ящик шкафа и стала искать подходящее нижнее белье. Выругавшись несколько раз, но так и не найдя того, что искала она снова начала перерывать содержимое, пока в конце концов не психанула и не вывалила все содержимое ящика на пол. Раскидав все по полу она, наконец, нашла то, что искала – простой, но удобный комплект белого нижнего белья.

Натянув на себя удобные трусики и лиф, Сюзана еще немного повертелась у зеркала, любуясь собственным телом. Она все еще была в форме. Улыбнувшись, она надела через голову тунику и став на колени, вытянула из-под кровати одну из множества стоявших там коробок. Открыв ее, она достала пару незатейливых, но таких же удобных босоножек на плоской подошве – как раз в тон верху.

Подумав немного, она заплела волосы в косу. «Особых указаний не было, а значит будем руководствоваться стандартами!» - подумала она и покосилась на столик с косметикой. Краситься не было никакого желания. «Ойой… только стрелки» подумала она и нехотя села перед зеркалом. Проведя несколько раз кисточкой по ресницам и подрисовав уголки на глазах она снова посмотрела в зеркало. «Хватит» подумала она и изобразила искреннюю улыбку. Получилось вроде бы неплохо.

Босоножки и легкая туника почти не ощущались на теле и Сюзана, позабыв обо всем бежала, наслаждаясь легкостью собственных движений. В наушниках играла любимая музыка и все вокруг казалось приветливым и дружелюбным.

Опомнившись, она достала плеер, чтобы убедиться, что не опаздывает. На удивление времени было еще достаточно, даже не смотря на то, что Сюзана вышла на одну станцию раньше, поддавшись желанию снова насладиться приятными ощущениями, передаваемым мозгу собственным телом.

В прибрежной зоне было огромное множество сувенирных лавок и мелких магазинчиков, торговавших всякими безделушками. Сюзане нравилось бродить по таким местам отчасти потому, что она впадала в некоторое подобие транса, рассматривая различные вазочки, часики или тарелочки – все эти, казалось бы, совершенно бесполезные вещи в обиходе обладали своеобразным шармом. Сюзана давно отметила про себя, что вещи делятся на необходимые (и потому скучные) и бесполезные (но, почему-то безумно привлекательные). Вот зачем, спрашивается на письменном столике (да и кто сейчас вообще хоть что-то пишет от руки дома?) бесформенная ваза с разноцветными стеклянными шариками? Ведь в ней нету никакого смысла. Казалось бы. Но почему тогда практически у каждого человека, попадающего в помещение с огромной долей вероятности единственным, что запомнится после мягкого ковра, будет именно ваза с разноцветными стеклянными шариками? Потому что она выходит за рамки обыденности? Потому что она совершенно выпадает из круга вещей, которые «необходимы» человеку для существования?

Второй причиной, по которой Сюзана любила бродить по подобным местам, были люди, эти места посещающие. У нее было много мыслей на этот счет, но наиболее простым объяснением казалось то, что желание.. или даже скорее необходимость внести в свою жизнь что-то, казалось бы, бесполезное, может прийти лишь тому, кому подобное может прийти в голову. То есть это было сложно объяснить, но Сюзане казалось, что большинству людей подобное не приходит в голову просто потому, что они не способны почувствовать необходимость в чем-то отличном от элементарных животных потребностей. Например, большой дом или большая ванна – это уютно. Дорогая машина – это, скорее всего, еще и престижно, помимо того, что это элементарно комфортно. То есть не надо быть эйнштейном, чтобы предположить, что в более дорогой машине человеку будет лучше, чем в более дешевой. Если еще проще, то ни одно животное не предпочтет более мелкую антилопу более крупной, если только не основываясь на предположении, что более крупную оно просто не осилит. Но кому может прийти в голову, что человека может сделать счастливым ваза с разноцветными стеклянными шариками? Нет, дело не в том, что это было подсмотрено в каком-нибудь глянцевом журнале. Вовсе не в моде или новомодном течении – «купите нашу суперклассную стеклянную вазу с совершенно бесполезными стеклянными шариками и вы станете еще более успешны и почитаемы!». Дело в неожиданно возникшем желании чего-то, что никоим образом не связано с успешностью, престижем или статусом. Дело в ощущении, что тебе хочется чего-то и это «что-то» не имеет ничего общего с деньгами или их количеством. Хотя конечно, у Сюзаны уже давно закрались подозрения, что даже на этом смышленые умы научились делать деньги, используя подсознательное стремление некоторых к необычному и потому – непонятному, подсовывая им самые разные штуки по непомерно высоким ценам. Ведь когда мы говорим о вазах с разноцветными шариками, как можно определить, какая ваза сколько должна стоить? По себестоимости закупки? По себестоимости производства? По количеству шариков? А, может по их цвету? Ведь сейчас в моде цвет хаки, а значит - зеленые вазы будут стоить дороже красных?

Посмотрев на часы и обнаружив, что до восьми осталось несколько минут, Сюзана вышла из сувенирной лавки и направилась ко входу в небольшой ресторанчик.

Почувствовав, как ее плеча легонько коснулись, девушка вздрогнула. На какое-то мгновение ее сердце забилось чаще, а по коже прошла волна мурашек. Она повернулась, вынимая из ушей отрезавшие ее до сих пор от всего окружающего мира наушники. Рядом с ней стоял симпатичный молодой человек среднего роста. Одет он был в легкие светлые хлопчатобумажные штаны, футболку с желтой рожицей Don`t Panic и кеды. «Вроде должен был быть пингвин. Никто ничего не напутал?..» - подумала Сюзана.

- Привет, а ты, наверное, Сюзана?.. – спросил он и улыбнулся. Было сложно судить о его возрасте, хотя при беглом осмотре и могло показаться, что было ему чуть больше двадцати, присмотревшись чуть внимательнее, становилось очевидно, что лет ему было все же чуть больше.

Сюзана уже давно стала обращать гораздо больше внимания на взгляд людей. Говорят, что глаза – это зеркало души. Что ж, в существовании души Сюзана уверена не была, но вот отрицать тот факт, что в глазах человека можно увидеть многое – сомнений не вызывало абсолютно.

Конечно, лицо в целом могло рассказать нам гораздо больше о его обладателе, нежели его тело, ибо как и в случае с ней самой – если судить лишь по состоянию ее тела, то Сюзане не должно было быть больше двадцати. Однако ей было больше. И это становилось понятно, если взглянуть ей в лицо. Хотя, конечно же, главным были глаза. Лицо давало, скорее представление о возрасте биологическом, в то время, как глаза говорили о возрасте объективном.

Сюзана начала понимать, в чем различие между этими двумя вещами в тот момент, когда однажды заглянула в глаза одному чернокожему мальчику лет восьми, еще тогда, во время путешествия по Африке с теперь уже бывшим парнем. Тогда она открыла для себя много нового. Например то, что у детей в восемь лет может быть взгляд старика. Тогда же она стала понимать, что реальный возраст имеет мало общего с количеством прожитых лет, а зависит лишь от количества пережитого.

- Да, это я. А вы, наверное, Роберт? – спросила она и протянула руку.

- Можно просто Роберт, - ответил он и пожал протянутую руку. Это вышло легко и непринужденно. – Вижу, ты любишь гулять пешком.

- Ты следил за мною? – чуть улыбнувшись и приподняв бровь, спросила она.

- Нет, что ты. Просто мне самому захотелось немного прогуляться, но, видимо, отсчитав необходимое время с некоторым запасом, я слегка перестарался, - он улыбнулся и повел плечами. – Придя к ресторану раньше положенного, я решил  проверить бронь. И в тот момент, когда я мило беседовал с администратором ресторана, за стеклом появилась симпатичная девушка. Она остановилась у входа, посмотрела на плеер, задумчиво оглянулась по сторонам и медленно куда-то пошла. Времени у меня оставалось все равно еще слишком много, чтобы сидеть за столиком, я вышел на улицу. Погуляв немного по магазинчикам ровно в восемь эта девушка снова подошла ко входу в ресторан, - закончил он и снова улыбнулся.

- Ну вот, а ты говоришь не следил, - рассмеялась Сюзана. - Интересно, а что ты делаешь, когда добираешься до своих жертв? Закрываешь у себя в душном подвале и долго мучаешь, получая тайное наслаждение?

- С рабами в подвале слишком большая морока. Предпочитаю держать их в стойлах на свежем воздухе. Никогда не нравился земляной цвет кожи – загар смотрится гораздо приятнее. К тому же в случае, если захочется вдруг прогуляться с любимым рабом на поводке – у него не будет долгой фазы световой адаптации или, чего хуже - светобоязни или боязни открытых пространств. Да и вид у живущих на свежем воздухе рабов чуть счастливее, чем у подвальных, не находишь? – чуть склонив голову, ответил он и Сюзана рассмеялась. «Хотя бы скучно не будет» подумала она.

– Не хочешь еще немного пройтись?

-  Давай. Ну, допустим, ты не маньяк. Чем в таком случае занимаешься ты? – снова взглянув ему в глаза, спросила Сюзана. У него были красивые серые глаза с красными прожилками в некоторых местах, которые выдавали хорошо скрываемую усталость. Ей понравились его глаза. Если бы ее попросили описать их в нескольких словах, скорее всего, это были бы «чистые», «спокойные» и, наверное, «глубокие». В них чувствовалась уверенность и спокойствие, свойственные мудрецам. В то же время во взгляде чувствовалось и живое присутствие характерное, скорее, для смотрящего вперед с оптимизмом  молодого человека.

По мере взросления, Сюзана заметила еще одну штуку. Люди взрослеют лишь до определенного момента. После этого момента люди начинаю стареть. Ребенок взрослеет, ежедневно обогащая свой мир и расширяя его. Все кажется таким большим и непонятным. Ребенок хочет все потрогать, засунуть в рот, разобрать на части, чтобы понять, как оно устроено. А затем, в один прекрасный момент, он понимает. Когда наступит этот момент? Совпадает ли он с переходным возрастом, с кристаллизацией себя на фоне окружающего? Не важно. Причина может быть совершенно любой. Однажды это просто происходит и до сих пор непонятный расширяющийся мир замирает. А еще через секунду он начинает уменьшаться. И все то волшебство неизвестности, что окружало ребенка до сих пор, растворяется, как туман с наступлением зари. И с этого момента ребенок перестает быть ребенком, хотя биологически и тем более социально, таковым он будет являться еще очень долго. До тех пор, пока собственноручно не начнет отвоевывать право называться личностью сначала у друзей, затем у родителей, а затем у коллег.

- Кстати, классно выглядишь, - повернув к ней голову, сказал он.

- Спасибо. Я подумала, что раз уж мы идем кушать итальянскую кухню… - сказала Сюзана и слегка пожала плечами.

- Мне нравится. Не чувствуется напыщенности и присущей этикету скованности, - продолжая медленно идти, продолжил он. – Иногда хочется просто отдохнуть и насладится компанией.

- Поэтому ты пользуешься услугами таких организаций, как наша? – спросила она и посмотрела на него. Он задумался. Чуть подняв брови и посмотрев куда-то, он усмехнулся.

- Хочешь, давай сядем на эту лавочку. Отсюда открывается отличный вид на залив, - сказал Роберт и указал рукой на стоявшую неподалеку скамейку.

- Почему бы и нет, - ответила она.

- Если бы я задал тебе вопрос, почему ты занимаешься тем, чем ты занимаешься, ты бы смогла ответить одним предложением? – откинувшись на лавочку и закрыв глаза, спросил он. Сюзана посмотрела на проплывающую неподалеку лодку и задумалась.

- Я бы смогла сказать одним предложением, только оно бы вряд ли объяснило причину, - ответила девушка. – Жизнь, наверное, слишком сложна, чтобы описать ее одним предложением. Роберт снова посмотрел на нее, она тоже повернулась и посмотрела ему в глаза. Все-таки они ей определенно нравились.

- Рад, что мы понимаем друг друга, - сказал он и посмотрел куда-то вдаль. – Люди платят психологам, чтобы те просто их слушали. Конечно, они иногда говорят очевидные вещи, к которым мы прислушиваемся лишь потому, что они – специалисты. Потому что скажи нам то же самое кто-либо другой, друг например, мы бы, скорее всего, кивнули и продолжили бы делать так, как делали до этого момента. Но не только ведь это – причина, по которой мы ходим к психологам?

- Возможность полежать на мягкой кожаной кушетке? – улыбнулась Сюзана.

- Ты мне нравишься, - улыбнулся он в ответ. – Да. Иногда нам хочется просто выговориться в спокойной обстановке, чтобы человек нас слушающий проявлял заинтересованность тем, что мы ему говорим и при этом мы бы не чувствовали, что грузим его в то время, как он – делает нам огромное одолжение, выслушивая нас. И ключевой момент здесь – деньги. То есть не деньги сами по себе, а в качестве меры. Больше загрузил – больше заплатил.

- Хочешь сказать, что когда я хочу попкорн, я иду и покупаю попкорн? – спросила она.

- Именно. Деньги в данном случае – очень удобное средство для удовлетворения потребностей, - кивнул он. – По мере течения времени у людей накапливается огромное количество проблем, мыслей и тараканов. Если представить человека в качестве ящика, то все эти вещи в нем накапливаются. И вот тут есть некоторая разница между уже «переваренным» материалом и всем остальным, назовем его «актуальным». Вещи и проблемы, которые мы уже успели переварить и «понять», раскладываются по полочкам нашей понятийной системы, дополняя ее. Человеческий мозг имеет довольно обширные возможности по части усваивания материала и поэтому в течение жизни в голове у некоторых может накапливаться немаленький такой объем различной информации. Но эту информацию еще надо усвоить. И здесь нам вполне может помочь сравнение с компьютером, у которого оперативная память и постоянная выполняют схожие функции. Тут наступает самое интересное. Процесс усваивания (переход актуальных проблем в решенные), на самом деле, не так уж и прост, как может показаться на первый взгляд.

- Когда расстаешься с парнем - необходимо время, чтобы смириться с этим и сделать соответствующие выводы на будущее? – дополнила его Сюзана. Он снова удовлетворенно кивнул.

- Да. И в этом процессе переваривания есть несколько основных переменных, одна из которых – время. Тут можно завести долгую дискуссию о биохимической составляющей процесса и толерантности к определенным видам эндорфинов, но нас интересует другая переменная. А именно – «катализаторы усвояемости» - не знаю, как еще можно это назвать, - рассмеялся он.

- А под катализаторами усвояемости ты имеешь ввиду вещи, которые помогают нам решать наши проблемы, отправляя их на полку переваренного раньше положенного? – разведя руки в стороны и наклонив голову, как будто решив сложную задачу по тригонометрии, заключила Сюзана.

- Да. Используя приведенный тобою пример с расставанием – мы можем, например, не долго думая, найти другого человека, и «пережить» расставание крайне быстро. В конце концов важен результат, верно? И пока процесс переваривания посредством мук у одного занимает несколько месяцев, а в особо запущенных случаях – и лет, другой человек уже успевает забыть, что когда-то у него подобная проблема была, - сказал он и снова посмотрел на нее.

- Ну, хорошо, а какое отношение имеют мозгоправы ко всему этому? – спросила она.

- Никогда не задумывалась о смысле «поплачь и тебе станет легче»? – улыбнулся Роберт.

- Не то, чтобы плакать особо помогало мне лично, но спать после нытья определенно приятнее, - рассмеялась Сюзана.

- Люди постоянно трещат между собой явно не потому, что их угнетают наступившие паузы. Формирование собственных мыслей и проблем в членораздельные предложения помогает нам самим разобраться и внести ясность в хаотичное броуновское движение собственных мыслей. Если вернутся к нашему ящику, то в отличие от спокойно лежащих на полках переваренных событий, не переваренные безумно летают и бьются о стенки коробки изнутри, отвлекая, а главное – мешая брать с полок необходимые в данный момент уже усвоенные вещи.

- И чем больший пудинг в голове, тем сложнее вообще в чем-то разобраться. Как мне это знакомо, - дополнила Сюзана удрученно.

- Вот и выходит, что наша коробка под названием Человек превращается в паровой котел, в котором чрезмерное количество мыслей/проблем в подвешенном состоянии начинают безумно тереться, ударятся друг о друга и о стенки, создавая повышение температуры и, как следствие – давления.

- И тогда нам надо «спустить пар», - усмехнулась она.

- Со временем систему лучше апгрейдить датчиком температуры и давления и ориентируясь по стрелке – держать ее всегда в зеленой зоне, ибо спускание пара в данном случае – это экстренное срабатывание системы безопасности, которое происходит бесконтрольно.

- Типа прийти на работу с полуавтоматическим Армелайтом 15 и парой магазинов на тридцать патронов? – рассмеялась она.

- Тоже люблю эту книгу, - улыбнулся он в ответ.

- Книга? А я только фильм смотрела. И как – стоит почитать? – удивилась она.

- А ты как думаешь? – усмехнулся он.

- Ну да, с учетом, что все нормальные фильмы снимают по книгам, которые в любом случае оказываются в десять раз лучше, думаю стоит, - подытожила она.

- Умная девочка. Я уже говорил, что ты мне нравишься? Пошли в ресторан, хочу уже, наконец выпить красного полусухого, - сказал он и встал. – Кстати, ты любишь красное сухое?

- Ну, красное мне нравится определенно больше белого. От белого у меня потом болит голова, да и вставляет оно мне как-то сильнее, - ответила она, поправляя тунику.

- Существует много сортов, но в целом согласен – красное воспринимается легче. Мне тоже красное больше нравится.

- Мои мысли стучатся о стенки моего ящика, - улыбнулась она. Он тоже улыбнулся.

- Люди давно заметили, что разговор – отличное средство понижения давления внутри этого ящика. Облеченная в словесную форму бесформенная и от того еще менее понятная проблема становится, как бы, проще. Облекая мысль в слова, человек сдувает с проблемы туман неизвестности, по-новому начиная смотреть на эту проблему. Если же собеседник посредством собственного опыта или же просто по наитию, дополняет недостающие детали в уже оформленную проблему – она снова поглощается человеком, но в уже более усвояемом виде, а, следовательно, либо складывается на предназначенную для нее полку, либо продолжает совершать оформление-выход-дискуссия-вход до тех пор, пока состояние переваривания не достигнет необходимой величины, достаточной для усваивания. Прошу, - сказал он и открыл перед Сюзаной входную дверь.